Газета "РЫБАК РЫБАКА" №22,   

Я где-то читал, что "каникулы" по-латыни - "собачья пора". В Древнем Риме летом часто происходили вспышки неизлечимых тогда болезней - чумы и холеры. По этой причине все, кто имел возможность, вывозили своих детей за город, в деревни.

Вряд ли сейчас у кого-то из школьников каникулы ассоциируются с чем-то неприятным. Наоборот, каникулы - беззаботное время отдыха и увлечений. В том числе рыбалкой.

Наслаждались в свое время каникулами и мы с однокашником Мишкой. За город нам без родителей ездить не разрешалось, поэтому рыбу мы ловили в речке Левинке, что в Сормовском парке, да на Стрелке. Доезжали до площади Ленина, спускались к Оке и ловили. Клевали некрупные окуни, подъязки, густерка, сорожка, и, конечно, ерши. Небольшой размер рыбы нас не коробил, и рыбачили мы с удовольствием.

В этот памятный для меня день все шло как обычно. Но "выпустив пар", т.е. поймав десяток рыбешек и несколько утолив рыбацкую страсть, я решил поэкспериментировать. Раз небольшой окунишка берет на червя, думал я, должен быть окунь покрупнее, который охотится за верховкой. (Теоретически я и в 12 лет был очень даже подкован.)

Надо было поймать живца. Я заменил крючок на более мелкий, насадил катышек хлеба, уменьшил спуск и забросил в то место, где время от времени расходились по воде небольшие круги. Клевать начало сразу, а вот подсечь никак не удавалось - даже маленький крючок был велик для крошечной верховки. Мишка продолжал периодически вытягивать небольших окунишек и сорожек. На мою затею он смотрел скептически.

Наконец, живец был пойман. На время перевязывания крючка я посадил его в железную банку с засохшей краской - ничего другого на глаза не попалось. Удивительно, но живец пережил все издевательства стоически и через минуту уже бегал на леске с проколотым в ноздрю крючком.

Через некоторое время стало смеркаться, и пора было возвращаться домой. Живец мой едва подавал признаки жизни, и я потерял надежду поймать на него что-нибудь путное. Мишка за это время далеко "ушел в отрыв", наловив всякой мелочи много больше меня.

Я уже решил для себя, что в следующий раз не буду выеживаться и перейду на "традиционные" способы ловли и насадку, как вдру..

Ох уж это "как вдруг"! Сколько раз, уважаемый читатель, вы сами испытывали эти ощущения. Ведь даже если клев хороший, каждая поклевка - событие величайшей важности для рыболова. Как будто все тело пронзает током, и кровь вскипает в жилах. А если поклевок долго не было, то поклевка... Да что говорить...

В общем, у меня клюнуло. Причем, ясно было, что не самая мелкая рыба - самая мелкая являлась наживкой. Я подсек и стал тянуть, моля Судьбу и Случай выиграть этот поединок. Борьба не была долгой, и вскоре я выбросил на камни...нет, даже не окуня, на которого я рассчитывал, - судака! Небольшого, не более полукилограмма, но это был мой первый в жизни судак, и радости моей не было предела.

На Мишку же было жалко смотреть.

Я вспомнил свои ощущения месяц назад, когда Мишка вытащил при мне по-настоящему крупного карася, а я за целый день не видел ни поклевки. Я был и горд своим успехом и в то же время испытывал чувство неловкости перед Мишкой. Я знал, что творилось у него на душе и какими невзрачными казались ему сейчас его окуньки и ерши.

В следующий вечер мы оба рыбачили на живца, за два часа не видели ни одной поклевки, а когда стало темнеть, у Мишки клюнул и сошел кто-то крупный - на поверхность поднять хищника у него не получилось. Мне же опять повезло, я вытащил еще одного судачка - немного меньше первого.

Терять друга из-за рыбы мне не хотелось, и больше мы никогда не ловили в этом месте этим способом.

Бывая на площади Ленина, я иногда смотрю на место поимки моих первых судачков. Давно нет понтонного моста на остров, да и течения в этом месте сейчас нет - рукав Оки перегородили насыпью метромоста. Скорее всего, нет там теперь и судачков, так азартно хватающих верховок на вечерней заре.